В отечественном законе «О наркотических средствах и психотропных веществах» прекурсоры определяются так:
«прекурсоры наркотических средств и психотропных веществ (далее — прекурсоры) — вещества, часто используемые при производстве, изготовлении, переработке наркотических средств и психотропных веществ, включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, в соответствии с законодательством Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, в том числе Конвенцией Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года;»
Да и само понятие прекурсоров определено только в международной конвенции о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года. Там есть две «таблицы», в которые внесены вот те самые «вещества, часто используемые». При этом критерия внесения туда веществ — два:
«(а) вещество часто используется при незаконном изготовлении наркотических средств или психотропных веществ;
(b) объем и масштабы незаконного изготовления наркотических средств или психотропных веществ создают серьезные проблемы для здоровья населения или социальные проблемы, которые дают основания принять меры на международном уровне.»
Таблицы, прилагаемые к конвенции, содержат названия двенадцати веществ. Включены туда, кстати, и ацетон с этиловым эфиром. Это доказывает, что «борцы с норкотеками» — долбоебы не только у нас, они везде такие.
Но. В списке «веществ, находящихся под специальным контролем», о которых шла речь в предыдущем посте, таких веществ — уже двадцать одно. А в проекте, который предлагает госкомдурь — сорок семь. Поэтому, когда госкомдурики говорят, что этот законопроект вносится «во исполнение положений международной конвенции» — они пиздят примерно на три четверти.
